загрузка

“Бучч: дневник артиста” – ч. 6

одной радиостанции. Это было не очень хорошо, потому что клипы лучше всего
снимать на те хиты, которые звучат из нескольких радиостанций. Но мы тогда об
этом не думали.Там был теннисный корт, милые синие шкафчики и подвал, где можно было трагически
идти, срывая с себя фехтовальную маску. Обратились в какую-то фехтовальную
секцию и оттуда вывезли девушек-фехтовальщиц и их подиум, на котором они
фехтуют, с табло, где загораются результаты. Все это установили на теннисном
корте.
На все съемки нам отводилась одна ночь.В детстве меня часто посещала мысль: а если люди узнают, что я
на самом деле думаю, они отвернутся от меня?

Москва времен программы “Время”. Сивцев Вражек

Моя однокурсница по журфаку сдала мне комнату в коммуналке на Арбате. Одну
соседнюю комнату занимала сумасшедшая тетушка с престарелой матерью нереально
преклонного возраста, но, в отличие от дочери, абсолютно вменяемой.Всех, кроме меня, одели в модные олимпийки и рубашки, а мне достался красный
балахон с капюшоном – в нем было что-то от палача – и широкие черные штаны. В
довершение образа мне замотали бинтом руки.
Началась съемочная ночь.Два года назад у меня был разговор с
Земфирой. Я ее спрашиваю: “А что ты ценишь в людях?” Она ответила: “Умение не
доставать”. Я думаю: вот, блин, что надо про себя думать, чтоб так про людей
сказать. Поехали за
новым ведром в супермаркет. Потом оказалось, что кинокрови тоже нет. Поехали за
ней куда-то. Время неумолимо шло.Но потом возникла музыка (прим.
“Мегахауса”)20 августа 2003 года
Наконец ближе к четырем ночи мы
отсняли первый эпизод. Потом стали снимать, как играет группа на теннисном
корте. Музыканты еле держались на ногах.Выступление было таким. Я выхожу в платье,
полпесни пою, потом выносят гигантское красное сердце. Я разрываю его пополам,
бросаю половинки в зал и снимаю с себя платье прямо на сцене. И так допеваю
песню. Было
близко к шести утра. Наконец настал черед девушек-фехтовальщиц. Вместо жестокой
схватки получалось вялое помахивание шпагами, и ничего больше из них к этому
моменту выжать уже не удалось.
Наступило шесть утра. Потом звоню я. Не помню, что уж мне там рявкали в трубку, помню
только одну фразу: “Никакого понятия о дисциплине”. В голове мысли одна ужаснее
другой: меня выгонят с работы, и никто больше меня никуда и никогда не возьмет,
мама расстроится, вся Вологда (родной город) будет подавлена, все полетело к
чертовой матери, столько времени и труда потрачено зря, у меня нет будущего,
жизнь рухнула. В конце концов уезжаю в Вологду. Ребята требовали больше денег за концерты, а их просто не было, то, что

05.08.2013

Похожие статьи: